Бюрократы побеждают политиков?

До 7 сентября президент России должен подписать указ о назначении даты выборов в Государственную Думу РФ. Предстоящие выборы (думские и президентские) отличаются от предыдущих как минимум одним: за полгода до тех выборов мы не знали о них ничего.

В 1993 никто не мог предугадать мощной волны народной поддержки ЛДПР; в 1995 были уверены в победе Черномырдинского НДР, а «героями» выборов стали коммунисты; летом 1999 только «городские сумасшедшие» да привыкшие к безропотному подчинению силовики были готовы поддержать «Единство» (тогда еще – «Медведя»)…

Все выборы тех лет ставили очень важные вопросы для будущности российского общества: в 1993 на избирательных участках россияне решали, что будет после «черного октября» (расстрела здания российского парламента), какой будет власть; в 1995, накануне президентских выборов, общество должно было выяснить, насколько сильна угроза коммунистического реванша; выборы 1999 в завуалированной форме отвечали на главный вопрос – что будет после Ельцина (и, конечно, что будет в Чечне).

Сейчас, когда главным достижением верховной российской власти мы считаем установление политической стабильности, общество впервые может увидеть результат этой самой стабильности – предсказуемость предстоящих выборов. Очевидно, что большинство новой Думы будет поддерживать Кремль. Очевидно, что лидерами предвыборной гонки станут «Единая Россия» и КПРФ, нецензурной руганью в адрес американского президента В. Жириновский обеспечил своей партии присутствие в новой Думе, СПС и «Яблоко», скорее всего, наберут чуть выше 5 процентов и сформируют вновь небольшие фракции в парламенте страны. Вопрос о новых партиях (точнее, об их отсутствии) – также фактически предрешен новым избирательным законодательством.

И все же главное отличие выборов-2003 не столько в их предсказуемости, сколько в изменении ландшафта – борьба развертывается не за политическую власть, а за власть бюрократическую. Мы вступаем в выборы, когда произошло резкое уменьшение значимости политического ресурса – зато угрожающе возросло значение финансового и административного ресурсов. Сам доступ к пассивному избирательному праву стал частью теневого рынка (идет покупка мест в списках, покупка лояльности власти по округам…).

Как произошла бюрократизация политического процесса? Почему во всем мире политика несет миссию целеполагания, бюрократия является лишь инструментом политиков, а у нас бюрократия победила политиков?

В постреволюционный период роль государства всегда возрастает. При реализации идеи сильного государства кирпичи, как правило, берутся с развалин старого. Вот и у нас: на гербе орел пятнадцатого века, флаг Петровских времен, музыка советского гимна… Но может ли бюрократия стать опорой модернизации, которая так необходима стране?

Впрочем, к бюрократии мы еще вернемся. Сейчас – об «интригах второго порядка» (определение Б. Макаренко, Центр политических технологий). Первая интрига – кто придет первым в предстоящей предвыборной гонке? Вопрос не праздный: вот уже несколько месяцев социологи отмечают схожесть рейтингов КПРФ и «Единой России». Правда, некоторые политологи отмечают, что сейчас положение КПРФ более предпочтительно, а партия власти «топчется на месте». Другие тут же намекают, что финансовые ресурсы партий будут очень различны, это и определит результат. Но важно обратить внимание: рывок «Единства» на выборах 1999 года был обеспечен примерно 10% тех избирателей, которые точно не хотят поворота влево, но скептически относятся к власти (в 1993-м они голосовали за ЛДПР, в 1996-м – за Лебедя), а сейчас для этих людей, похоже, нет политической ниши.

Вторая интрига – соревнование СПС и «Яблока». Судя по рейтингам сегодняшнего дня, эти партии борются за похожих избирателей и проигрыш в этой борьбе может означать для одной из партий неполучение заветных мандатов.

Третья интрига – может ли возникнуть в Думе новая партия. Важно понимать, что по новому регламенту Думы 12 депутатов, – например, одномандатников, - уже могут образовать фракцию, а там и до партии рукой подать. По крайней мере, именно такой путь прошла Народная партия, выросшая из депутатской группы «Народный депутат».

Такое внимание партиям уделяю не случайно: законодательство, созданное партийной Думой, описывает их как почти монополистов на политическом поле. Общество реально их таковыми не ощущает. В том числе и потому, что партии ведут себя по-старому, их деятельность и их пропаганда мало соответствуют реальной повестке будущего страны. И избиратели остро чувствуют пропасть между общественным запросом (например, запросом на социальную справедливость) и рутинностью партийной жизни. Леонид Смирнягин подметил как-то: «власть у нас живет сама по себе, а народ сам по себе».

Не случайно в исследовании известного социолога Владимира Петухова россияне, выбирая возможные идеологии, определили желаемых победителей выборов примерно так: партия социальной справедливости и партия защиты от произвола государства. Но соотнести эти предпочтения с перечнем действующих партий избиратели затрудняются. Если учитывать, что примерно 50% россиян во всех социологических опросах пока отвечают, что не знают, за кого голосовать, можно самостоятельно оценить степень отчужденности народа от политического процесса. Политологи прогнозируют: явка на нынешних выборах будет как минимум на 5% ниже, чем 4 года назад.

Таков фон подготовки к думским выборам, которые для многих претендентов на самом деле уже стартовали. Но в национальном масштабе в декабре 2003 года будет решаться совсем не судьба конкретных депутатских мандатов. После этих выборов будет происходить то, что началось и до них – подготовка к президентским выборам 2008 года. И поскольку победа Владимира Путина на выборах 2004 года фактически предрешена (он, похоже, и сам свыкся с этой мыслью, публично говорит о том, что не будет баллотироваться на третий срок), – сейчас разворачивается ожесточенная борьба за ресурсы, которые необходимы будущим претендентам на президентский пост.

И если финансовые ресурсы еще можно копить (впереди как минимум 5 лет), то ресурс административный (бюрократический) необходимо заполучить как можно скорее.

Вот мы и вернулись к роли бюрократии в российском политическом процессе. Пока бюрократия, создавая президенту «пружины натяжения» в отношениях «власть-бизнес», «регионы-центр», все же работает на единую вертикаль власти. Да, она коррумпирована и малоэффективна, но сейчас у нее все же есть хозяин и ее усилия направлены на реализацию единой задачи. Но уже в ближайшей временной перспективе механизм административного управления может начать «сыпаться». Ведь отличительная черта бюрократии – стремление «держать нос по ветру».

А теперь представьте: Путин в 2004 опять избран президентом, к началу 2005-го уже начинают публично проявляться претенденты на его кресло. Естественно, бюрократия будет искать своего будущего руководителя и заранее приносить присягу на верность. Плюрализм в одной голове, как известно, признак психического расстройства. А необходимость следовать одновременно указаниям двух, а то и трех хозяев – каково?

Вот почему именно сейчас разворачивается борьба за власть над бюрократией, точнее – за право распорядиться в нужный момент административным ресурсом. Это и будет реальным итогом предстоящих выборов.

Алексей Клешко.