Подлинному верить

Второй фестиваль раннесредневековой культуры «Исаборг» удержал заявленную год назад планку и заставил задуматься о «чистоте эксперимента»

Прошедший год назад в Изборске первый фестиваль раннесредневековой культуры «Исаборг» стал настоящим открытием для публики [ 1 ]. Зрителей тогда было относительно немного, а хороших слухов после завершения мероприятия – великое множество. Что предсказуемо сказалось как на участниках, так и на зрителях второго фестиваля, открывшегося 12 июня на Труворовом городище и продолжавшегося три дня.

Фото: Александр Сидоренко

Уже на подъезде к месту проведения праздника возникло нехорошее «предчувствие толпы»: множество припаркованных где получилось автомобилей и бьющий по ушам откуда-то снизу противный рык генератора. А вот и шалман, буквально на самом подходе к месту зрелища, на расстоянии вытянутой руки (или протянутой ноги?): шатер, столы, скамьи, шашлыки, пиво, кока-кола, чипсы. Вот зараза, – подумалось, – и здесь прицепились, черти.

Событие годичной давности было свежо в памяти и, кроме прекрасных картинок, рождало ожидание как минимум повторения – повторения исключительно лучшего, естественно. Посему любое чужеродное вторжение в аутентичный визуальный ряд не просто расстраивало – раздражало, как выхлопные газы автомобилей, уничтожающие букет полевых запахов.

Ошеломление первым праздником прошло, и теперь в картине виделась не только общая панорама, но и детали. Можно сказать, что первый «Исаборг» смог за один раз, одним движением воспитать своего зрителя, и зритель стал вполне взыскателен и даже привередлив.

Осознавшая значимость события администрация государственного музея-заповедника «Изборск» сделала шаги навстречу организаторам фестиваля и одновременно постаралась не упустить свою выгоду от наплыва посетителей: даже не заходя в крепость, гости не могли увернуться от достаточно агрессивных тетушек, всучавших прямо в руки билеты «в музей» всем приехавшим на фестиваль. Отказываться было совестно: ну пусть потратят хоть на какое полезное дело, территория обширная, хоть и без обозначенных границ.

Если в прошлом году «Исаборг» создавали 14 клубов исторической реконструкции, то в этом – уже 21, около 200 участников [ 2 ]. К слову, далеко не все они занимаются боевыми реконструкциями, так прославившими первый фестиваль, многие заняты реконструкцией жилого быта, древних ремесел и искусства. Это менее «ярко», но не менее сложно. Название фестиваля: «раннесредневековой культуры» очень точно отражает содержание и обширные приоритеты его участников.

Фото: Александр Сидоренко

О, как надо быть осторожными с любым вторжением в этот «культурный слой», как надо думать над каждой «неродной» персоной, над каждым «инородным телом»!

Торжественный выход боевых дружин «на поле битвы» – с Труворова городища на плато над Словенскими ключами сразу после взаимного приветствия участников и зрителей «споткнулся» о «слова приветствия» официальных и неофициальных лиц. Уж если решилась директор музея Наталья Дубровская «освятить» сие богоугодное мероприятие, то тогда – деваться некуда – надо хотя бы менять светский «прикид» на аутентичный наряд. Если уж быть, то – быть «в теме».

Ладно «хозяйка поля», но приглашенный ею «к мегафону» (ну Боже ты мой!) одетый в цивильный костюм писатель Александр [Андреевич] Проханов, автор и двигатель идеи Священного Холма под Изборском [ 3 ], представленный по недоразумению «Алексеем Александровичем», был ну совсем «вне контекста»: до такой степени, что публика растерялась: боевой строй участников, вставших по кромке холма в ряд, рассыпался, начались разговоры между собой, кто-то неудачно повернулся спиной к зрителям, а зрители вразнобой зашумели: дело-то еще и в том, что далеко не все знают, кто такой этот Проханов. «Нерв» зрелища сразу пропал, точно прервался. Прибывшему на зрелище бывшему губернатору области Владиславу Туманову хватило благоразумия не выступать.

Товарищ Проханов между тем взывал к душам (накануне Духова Дня – возможно, и к духам) давно ушедших предков, призывая их «ожить» и помочь ныне живущим, в том числе прибывшим на фестиваль, в «борьбе с врагами России». Ёрш твою медь!..

Помните: «Как слово наше отзовется?» Так вот, отозвалось, не замедлило. Буквально минутами спустя некая дама из зрителей, распределившихся на цветущем холме, громким голосом и почти капризно спросила ведущего зрелище, организатора фестиваля, представителя псковского клуба «Усадьба» Максима Колпакова: «А где наши-то? А где враги?». Господин Колпаков не растерялся, но сильно озадачил гостью: «Наши – здесь! (взмах правой руки направо, и даме показалось, что она получила ответ и все теперь понятно, но…) И наши – здесь! (взмах левой руки налево!)»

Все здесь – наши, вот в чем дело. Все они – наши предки, наши корни – кривичи, викинги, кельты… «Исаборг» – это не бои с тенью, это – реконструкция образа, постижение и узнавание себя, восхождение к неизвестным, но чувствуемым тонкими фибрами души глубоким корням.

Удивительно преображаются в эти минуты лица людей. Исторически достоверные костюмы словно снимают с лиц напластования веков и открывают, обнажают исторически подлинные, кровные черты. Они проступают на свет, как фрески Спасо-Преображенского и Рождественского соборов из-под штукатурки. Это потрясение: почти тысяча лет прошла, но лица – не изменились. Мы не можем сравнить, конечно, но чувствовать – можем, способны. Ведь это все – наши корни.

Фото: Александр Сидоренко

Программа фестиваля была похожа на предыдущий, но это никак не сказалось на увлекательности представленного зрелища: индивидуальные упражнения с оружием (копьем и мечом), парные поединки (воин с мечом против воина с мечом, воин с копьем против воина с мечом, воин с топором против воина с мечом, воин с луком против воина с мечом), метание копья по воину со щитом, метание копий по «черепахе» – спрятавшимся под щитами воинам, потом бугурты – бои стенка на стенку, потом (в заключение) – братание.

Многие участники клубов, не принимавшие участие в боевой реконструкции, расселись среди зрителей, но оставаться безучастными, глядя на «братьев своих», не могли. Возгласы «луженых глоток» разносились по склону холма: «Голь беспортковая! А ну-ка покажи!» – юноше в холщовой рубахе и домотканый штанах, вышедшему показать упражнения с мечом; «Давай, шкура, давай!» – воину в «шкурной» папахе, вышедшему с мечом на парный поединок; «Убей его!» – всем сражающимся. Щиты были все сплошь в нешуточных зарубках. Но звучали все эти возгласы не зло – по-доброму, по-братски.

Мгновения – и зрители уже «живут» другой эпохой. Подлинность, искренность, достоверность не требуют пояснений и перевода. Подлинное действо вызывает подлинные чувства. Именно это чувство, эта атмосфера наряду с маниакальной точностью костюмов, вооружения и бытовой утвари – главное достижение, главный капитал «Исаборга». Именно этим он «берет», притягивает, вовлекает.

Поэтому когда жадный до живой картины взгляд падает на девушку в исторических зеленых одеждах со штандартом, стоящую на самом виду в середине парадного строя, и с недоумением замечает в ее руках… цифровую видеокамеру… Нет слов. Хочется сказать девушке: девушка, уйдите… эээ… пожалуйста… ну сядьте вместе со зрителями, снимайте себе на здоровье, зачем же на самый вид вылезать?

И когда видишь на хорошем дощатом обеденном столе пластиковую баночку – с солью, что ли? И когда видный высокий викинг одевает очки… Ну какого черта?! Волшебство действа исчезает мгновенно. Подлинность пропадает. Но «Исаборг» – произведение искусства исторической реконструкции. Она либо получается, либо нет.

Битвы завершились, и в ту же минуту хлынул третий за день ливень – серый, плотный, резкий. Большинство публики как водой смыло, а участники фестиваля бросились к лагерю – заносить в шатры утварь, прятать сухое, спасать дрова. Им предстояло жить здесь еще три дня – под открытым небом Мальской долины, на месте землянок с печками-каменками IX-X веков, рядом с могилами великих предков, на самом пути из варяг в греки.

Чудную картину представляли собой попавшие в эти часы на Труворово городище экскурсанты. Усилия экскурсоводов, буднично певших свою обычную «песню», пропадали даром: люди застывали, как вкопанные, и не могли глаз оторвать от средневекового лагеря. «Что это? Что здесь происходит? Это здесь всегда так?» Экскурсоводы объясняли, как могли. Участники фестиваля шутили: «Живем мы здесь!»

Фото: Александр Сидоренко

Да, это была – жизнь. Рукотворный и духотворный кусочек раннего средневековья – живой, двигающийся, чистый. Готовилась еда, горели костры, распространяя дивный запах, сушилась обувь, натягивались мокрые от дождя холсты шатров, разлетались березовые поленья под ударами средневековых топоров, бегали чудесные дети в кафтанчиках и платьях до полу, возились с заступами, женщины со знанием дела разбирали шкуры для украшения одежды, хвалились украшениями, мыли глиняную (гончарную, не лепную, правда) посуду… Они жили здесь, они уже переместились во времени, преобразив историческое пространство… Собственно, они и сделали его историческим. Снова получилось.

…Мы укрылись от дождя под аркой входа в переднем приделе Никольского храма. К нам прибилась группа московских туристов, пытавшихся найти «дорогу обратно». Они звонили оператору такси и спрашивали: «Нам нужно такси в Изборск!», – с сильным ударением на первом слоге произносил молодой мужчина. «Куда вам такси?» – не понимала псковский оператор такси. – «В какое место?» Эти люди впервые были в Изборске. Они ни разу не услышали, как он правильно называется. Наверно, раньше они о нем даже ничего не знали.

А Изборск вот уже как минимум 1146 лет стоит на высоком холме, рожденном ледником десятки тысяч лет назад, и виден за много километров вокруг – как настоящая столица округи, вековой очаг и центр притяжения жизни, место наших корней, источник нашей силы.

Его мягко обнимает Мальская долина – огромное для одного человека пространство жизни и культуры, дом многих поколений разных кровей, дышащая подлинной природой земля, небо над которой никогда не бывает скучным.

Место, оставленное жителями, называется городищем. Городище – это брошенный город. Но вот уже второй год подряд на Труворово городище под Изборском приезжают молодые люди с женами и детьми, ставят шатры и живут здесь несколько дней. И вот уже второй год городище принимает их как родных. Оно очень соскучилось по этим людям. Жизнь продолжается.

Лев ШЛОСБЕРГ.
Труворово городище – Изборск – Псков.

 

1 См.: Л. Шлосберг. «И была сеча добрая…» // «ПГ», № 24 (343) от 20-26 июня 2007 г.

2 Участниками второго фестиваля «Исаборг» стали клубы: «Усадьба» (Псков, инициатор и главный организатор фестиваля), «Боархейм» (Псков), «Черный Вепрь» (Великий Новгород), «Змей Горыныч» (Великий Новгород), «Черный Ворон» (Санкт-Петербург), «Аустрвегр» (Санкт-Петербург, Москва), «Северный путь» (Санкт-Петербург), «Молот и Крест» (Санкт-Петербург), «Дружина Эльдьярн» (Санкт-Петербург), «Солнцеворот» (Санкт-Петербург), «Ульвград» (Санкт-Петербург), «Белая Рысь» (Москва), «Ратобор» (Москва), «Бран» (Москва), «Наследие предков» (Москва), «Радогост» (Москва), «Ратник» (Москва), «Нордри» (Минск), «Витланд» (Минск), «Крыуя» (Минск), «Асгейр» (Елец).

3 См.: М. Киселев. Псков – пятый Рим? // «ПГ», № 19 (338) от 16-22 мая 2007 г.; Псковская Голгофа // «ПГ», № 38 (357) от 3-9 октября 2007 г.