О памяти и воинских мемориалах

Я – где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я – где с облаком пыли
Ходит рожь на холме.

Я – где крик петушиный
На заре по росе;
Я – где ваши машины
Воздух рвут на шоссе.

Где – травинку к травинке –
Речка травы прядет,
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.

Александр Твардовский, «Я убит подо Ржевом».

Шестьдесят четыре года прошло со Дня Великой Победы. Победы в самой страшной и кровавой войне за всю историю человечества. Войне, в которой наши отцы и деды отстояли наше право на жизнь ценой своих жизней. Ценой десятков миллионов своих жизней. Едва ли найдётся в России семья, которая никого не потеряла из своих родных в той Великой войне. Поднявшись на защиту своей земли, они выстояли. Они спасли не только нас, но и государство. Благодарны ли мы и спасённое государство тем, кто пожертвовал собой ради нас?

Они, за редким исключением, не были профессиональными военными. Они были такие же, как мы: учились и работали, любили и растили детей, мирились и ссорились, смеялись и плакали. Война заставила их забыть обо всём. С трёхлинейной винтовкой, в хэбэшной гимнастёрке и обмотках на ногах они приняли бой против сильнейшей армии мира. Большинство погибало в первом же бою, как из-за своей неопытности и необученности, так и из-за неумения скороспелых военачальников организовать этот бой, из-за того, что цена человеческих жизней в тоталитарной системе была ничтожна: «Сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу» (Лук. 22:31).

Миллионы погибших солдат до сих пор считаются пропавшими без вести. Неизвестны ни место и обстоятельства гибели, ни место последнего пристанища. Захоронение в братских могилах, то есть просто навалом, было обычным делом. Сколько таких воинских кладбищ, известных и неизвестных на нашей Псковской земле?

После войны, те, кто выжил, сами, своими силами ставили памятники. Государству было не до этого, государство рвалось к великим свершениям. Государству было не до человека, не до «щепок», как называл своих подданных Отец Народов. Проблему инвалидов войны сатрап решил одним росчерком пера. Всех калек, просивших милостыню на улицах, в одночасье собрали и вывезли в северные монастыри, «зачищенные» от монахов. Туда же сослали, по распределению, молодых врачей и медсестёр. Вы бывали на Валааме? Видели там нищих стариков, просящих милостыню? Они и есть последние из тех врачей и медсестёр. Это тоже – наша история.

Вопреки «заботе» государства, после войны ещё был жив и силён сам народ. Народ же хранил традиции, имел совесть и память. Поэтому простые люди своими силами изготавливали и устанавливали памятники на местах воинских захоронений. Памятники делались из того, что было доступно: из бетона и стальной арматуры, а то и просто из гипса. Важно было обозначить память, а потом…

Вечное российское потом. Простые люди, обыватели, радуясь Победе, были уверены, что война – последняя, поднимем страну, построим коммунизм, заживём богато и поставим такие памятники, что… Но памятники так и остались полукустарными сооружениями из арматуры и бетона, материалов, которые не живут дольше, чем человек.

Мы, россияне, все как один возмущались переносом воинского захоронения и «Бронзового солдата» в Таллине и планами польских властей совершить подобную акцию. При этом аналогичное, но уже собственно российское, варварство в подмосковных Химках в том же 2007 году вызвало гораздо меньший общественный резонанс. 18 апреля бульдозеры разровняли воинское захоронение, известное как «могила лётчиков», а останки героев были перезахоронены в пантеоне воинской славы на Новолуженском городском кладбище.

Химки далеко, а вот Идрица – у нас, на Псковщине. Под этим поселком шли ожесточённые бои. Именно бойцы 150-й Идрицкой дивизии водрузили Знамя Победы над поверженным рейхстагом. Идрица претендовала на звание «Города воинской славы». Идрицкий памятник воинам-освободителям, стоявший над захоронениями солдат, был известен далеко за пределами области, хотя и был поставлен сразу после войны, почти на скорую руку. Каждый год, празднуя День Великой Победы, горожане приходили к фигуре бетонного воина, возлагали венки, отдавали дань памяти павшим защитникам земли русской.

И в прошлом, 2008-м, году люди собрались как обычно, пришли с венками и цветами, а… памятника нет. Перед самым праздником городские власти демонтировали фигуру солдата из-за угрозы её разрушения. Бетон рассыпался, арматура проржавела и возникла реальная опасность того, что каменный солдат рухнет на головы победителей в великой войне и их детей.

На новый памятник у местной власти денег нет. «Что делать? — время такое. Тяжело сейчас». А когда на Руси было другое время? Когда было легко? Но народ не только выживал, но и создал великую страну, в немалой мере потому, что в любых условиях человек оставался человеком.

В большинстве небольших городов, посёлков и деревень воинские захоронения были и остаются тем единственным местом, куда люди продолжают приходить 9 мая, продолжают помнить. Забыть свою историю, забыть тех людей, которые жили немного (для истории – немного) раньше нас и которые не успели ни вырастить детей, ни понянчить внуков, но, отстояли нас, нашу жизнь, нашу землю, нашу Родину, забыть об этом — значит обречь себя и своих детей на то, чтобы всё это потерять.

Памятники солдатам Победы стареют, ветшают и рассыпаются прямо на глазах. У государства же, состоящего из авторитетных чиновников, держащегося на авторитетных бизнесменах и охраняемого авторитетными охранителями, снова есть заботы поважнее: нефтегазовые трубы, ненасытная оборонка (враги кругом), персональные самолёты, особняки и шикарные «тачки». Как-то так получается, что «отцам» не до народа, не до его забот, не до памяти о тех, кто жизнями заплатил (так уж получилось) за их возможность иметь эти самолёты, особняки и «тачки». А сами воины уже не могут о себе похлопотать.

«Отгремел их край передний,
Мнится им в безгласной мгле,
Что была она последней,
Эта битва на земле;

Что иные поколенья
Всех пребудущих годов
Не пойдут на пополненье
Скорбной славы их рядов...»

(Александр Твардовский, «Тёркин на том свете»)

Привести в порядок воинские мемориалы обязаны мы – как рядовые граждане, так и граждане, стоящие у кормила власти. Обязаны, пока мы ещё на этом свете и считаем себя живыми.

Игорь БОРИСОВ, потребитель