По обе стороны Баториева пролома. Часть вторая

Столкновение Польши, Литвы и России у стен Пскова в 1581-1582 гг. остается живым политическим событием уже более четырех столетий. Часть вторая. Потомки Витовта, Ягайло, Константина Палеолога и Василия Первого

Продолжение. Начало см. в № 47 (468) от 9-15 декабря 2009 г.

Большая часть правления московского князя Василия II прошла в ожесточенной борьбе с другими кандидатами на великокняжеский престол, его дядей Юрием Дмитриевичем, кузенами Василием Косым и Дмитрием Шемякой, князьями галичскими [ 1 ]. Только в 1450 г. Василий II смог нанести своим противникам решительное поражение. Победа дорого обошлась и стране, разоренной княжескими усобицами, и самому князю: он был ослеплен.

«Гибель свободы Галича повлекла за собой падение Твери и Новгорода»

Сигизмунд I, король Польши и великий князь Литовский.

Тем не менее, большая часть российских историков рассматривала исход «феодальной войны», как исключительно положительный и плодотворный, ибо он означал дальнейшее продвижение по пути создания централизованного государства. Есть, однако, и другой взгляд на те события.

Его очень точно и ярко выразил выдающийся историк А. А. Зимин, который, опираясь на выводы своего предшественника Н. Е. Носова, писал: «Гибель свободы Галича повлекла за собой падение Твери и Новгорода, а затем и кровавое зарево опричнины» [ 2 ].

В Литве середина XIV столетия также ознаменовалась весьма бурными политическим событиями. В марте 1440 г. православные аристократы, братья Иван и Александр Чарторыйские, убили фактического правителя страны, князя Сигизмунда Кейстутовича. Характерно, что в дальнейшем, потерпев поражение в борьбе со своими противниками, Александр Чарторыйский бежал на Русь и, как ставленник Москвы, княжил в Пскове [ 3 ].

В конце 1444 г. в сражении с турками погиб польский король Владислав III, который вступил на престол после смерти Ягайло (1434). Его брат и преемник, Казимир IV Ягеллончик, ранее назначенный наместником в Литву, предпочел соединить в своих руках власть над обеими державами. Он принял два титула (королевский и великокняжеский), восстановив, таким образом, личную унию.

Первоочередной своей задачей новый монарх считал борьбу с Тевтонским орденом. Итогом этой борьбы, включавшей и дипломатические меры, и войну стало поражение Ордена, который в 1466 г. признал себя вассалом Польши (Торуньский мирный договор).

В отношениях с крепнущей Москвой Казимир IV предпочитал уклоняться от открытого столкновения. В 1449 г. он подписал с Василием II договор, по которому монархи обещали не принимать у себя политических противников другой стороны. Кроме того, Казимир обещал не вмешиваться в отношения Москвы с Псковом и Новгородом.

«Первый прославил русское имя, до тех пор неизвестное»

В марте 1462 г., на 47-м году жизни, скончался Василий II. Его преемником стал сын, Иван III, властитель, которому предстояло снискать славу создателя единого русского государства.

В 1478 г., после тяжелейшей военной и дипломатической борьбы, к Московской державе были присоединены обширные и богатые Новгородские земли. Новгородцы очень рассчитывали на поддержку Казимира, но тот в войну с Москвой так и не вступил.

Двумя годами позже была свергнута власть Орды (1480). Русь активно выходила на международную арену. Известный английский литератор XVII в. Джон Мильтон в своем трактате «Московия» подчеркивал, что именно в правление Ивана III Российская держава приобретает международный авторитет. «Иван Васильевич, - писал он, - первый прославил русское имя, до тех пор неизвестное» [ 4 ].

В 1472 г. Иван III женился на византийской принцессе Софье Палеолог, племяннице последнего византийского императора Константина Палеолога, погибшего во время захвата Константинополя турками (1453). Софья с детских лет жила в Италии, а потому этот брак активно поддерживал римский папа Павел II, который, видимо, рассчитывал на распространение в русском государстве католицизма.

Любопытно, что свидетельницей заочного бракосочетания, состоявшегося в Ватикане, до отъезда царевны в Москву, была Клариче Орсини, жена знаменитого Лоренцо Медичи – правителя Флоренции и покровителя многих художников, включая Леонардо да Винчи. Один из приближенных Орсини, поэт Луиджи Пульчи, известный своим злоязычием, оставил в высшей степени насмешливое описание внешности и манер Софьи, именовал ее «раскрашенной куклой», «отвратительной особой», уверял, что после встречи с ней, почасту видел во сне «горы масла, жира, сала, тряпок и прочей подобной гадости» [ 5 ].

Русские наблюдатели были гораздо более благожелательны и, видимо, более объективны. Во всяком случае, брак с византийской царевной значительно повысил статус московского князя на международной арене, в определенном смысле приблизил его к имперским традициям Византии.

Около 1485 г. Иван III начал активно пользоваться титулом «великий князь всея Руси». Это новшество являлось открытым вызовом польско-литовскому королю, ибо «Русью» именовались также земли, входившие в состав Княжества Литовского (бывшие древнерусские княжества). В Москве отлично понимали, что столкновение с западными соседями неизбежно и готовились к нему.

Среди прочих мер Иван III активно поддерживал ту часть литовской аристократии, которая исповедовала православие, выражала недовольство польской властью и владела землями на пограничной территории. Историк К. В. Базилевич по этому поводу писал: «Иван III, последовательно уничтожавший остатки феодально-удельной системы в своей стране, горячо поддерживал ее в пограничной литовской территории…» [ 6 ].

«Время решительного столкновения с Литвой еще не наступило»

Князь Василий III.

Удобный шанс нанести Литве удар появился в 1492 г., когда скончался король Польши и великий князь Литовский Казимир. Так у него было шестеро сыновей, «бескоролевье» союзной державе не грозило. Однако две ее составные части оказались в руках разных правителей. На польский престол вступил старший сын короля Ян-Ольбрахт (Альберт), на литовский – его младший брат, Александр. Уния распалась.

Иван III немедленно начал против Литвы войну. Зимой 1492-1493 гг. два русских войска захватили Масальск, Мезецк, Серпейск, Мещовск, Опаков, Бышковичи и еще ряд городков. Один из лучших московских воевод Даниил Щеня занял Вязьму.

Практически одновременно с полками Василия II на Литву напали крымские татары, набег которых был явно спровоцирован из Москвы. Очень скоро Александру пришлось просить мира. В январе 1494 г. был подписан договор: литовский князь признал за Иваном III титул «государь всея Руси» и согласился на переход в подданство к нему князей Новосильских, Одоевских, Воротынских и др. с их вотчинами.

Дипломатическое соглашение было подкреплено брачным союзом: в 1495 г. дочь Ивана III, Елена, стала женой Александра. По требованию Москвы она сохранила православное вероисповедание и привезла с собой в Вильно целый придворный штат русских вельмож.

Иван III постоянно требовал от дочери, чтобы она передавала в Москву информацию о замыслах и планах своего супруга, но от данной, весьма неблаговидной, миссии княгиня все-таки отказалась.

Характеризуя политический курс московского князя в середине 1490-х годов, А. А. Зимин отмечал: «Иван III принадлежал к числу политиков, которые отличаются методичностью в решении поставленных задач. Очевидно, время решительного столкновения с Литвой, по его мнению, еще не наступило. Перед началом нового натиска на Западе необходимо было обеспечить северные и северо-западные рубежи» [ 7 ].

Дело в том, что после присоединения Новгородских земель границы Московского государства приблизились к владениям Швеции, которая удерживала тогда Западную Карелию. Летом 1495 г. Иван III двинул свои войска на Выборг, причем в походе приняли также участие псковские отряды под началом В. Ф. Шуйского. Взять город не удалось, но русское войско в полной мере продемонстрировало свою мощь, в том числе наличие хорошей артиллерии.

Боевые действия продолжались до начала 1497 г. Шведам было явно не до войны с русскими: в это время обострился конфликт между фактическим правителем страны, регентом Стеном Стуре, и датским королем Хансом, который считался сюзереном Швеции. Обе стороны стремились к миру и согласились на сохранение старой границы. Тем не менее, политически и морально выиграла скорее Россия, авторитет которой на международной арене возрос.

«Как владеете»

Весной 1500 г. Иван III решил, что удобное время для войны с Литвой наступило. Воспользовавшись тем, что несколько литовских князей изъявили желание перейти «под руку» московского князя, русские войска начали захват пограничных территорий.

14 июля 1500 г. воевода Даниил Щеня наголову разгромил полки литовского военачальника (гетмана) Константина Острожского в битве на р. Ведроше (приток Днепра). «Таким образом, - писал императорский дипломат С. Герберштейн, - через одно только сражение и в один и тот же год владыка Московский достиг того, что великий князь литовский Витольд (Витовт – Авт.) добился в течение многих лет и с превеликими усилиями…» [ 8 ].

На стороне Москвы вновь выступили крымские татары. Однако князь Александр также нашел союзника: его поддержал Ливонский орден, который в 1501 г. начал военные действия против Пскова, явно видя в нем владения московского князя.

Иван III немедленно направил в город две рати, Василия Шуйского и Даниила Пенко. Однако военное счастье отвернулось от воевод: в августе 1501 г. на р. Серице (в 10 км от Изборска) они потерпели поражение в бою с орденской армией, возглавляемой магистром Плеттенбергом. Затем немцы совершили марш вглубь Псковской земли и в ночь с 7 на 8 сентября взяли Остров, где по данным летописи, убили 4 тысячи человек [ 9 ].

В отместку Иван III бросил на Ливонию крупные воинские силы, в состав которых вновь вошли псковичи под началом князя А. В. Оболенского. Им удалось нанести противнику ряд серьезных поражений.

В разгар войны, 17 июня 1501 г., скончался король Польши Ян-Ольбрахт. Так как детей у него не было, корона перешла к брату, литовскому князю Александру. Литва и Польша вновь оказались в руках одного монарха, причем монарха, ведущего с Русью войну.

Между тем, силы Москвы начали истощаться. Прозорливый, прагматичный политик, Иван III вовремя осознал, что войну надо сворачивать. Впрочем, он уже отхватил немало земель, а потому вполне мог довольствоваться достигнутым, отстаивая, говоря дипломатическим языком, принцип «uti possidetis» - «как владеете».

Этот курс оказался очень плодотворным. После переговоров, в апреле 1503 г. Литве пришлось уступить огромную территорию с 19 городами.

Москва также заключила перемирие с Ливонским орденом, но с Псковом рыцарям пришлось вести отдельные переговоры и подписывать отдельное «докончание». Вместе с тем, в соответствующей грамоте Иван III именовался «государем Псковским», т. е. признавался псковичами в качестве сюзерена, верховного правителя.

Союзник Ливонского ордена, дерптский епископ, обязался выплачивать великому князю дань за Дерпт – в прошлом старинный русский город Юрьев. Это, малозначительное, на первый взгляд, обстоятельство имело большие политические последствия.

«Вечный мир» и «Никаких нововведений»

Елена Глинская, супруга Василия III и мать Ивана IV.

Политику Ивана III продолжил его сын Василий III (1505-1533), который уже в 1506 г. возобновил борьбу с Литвой.

Судьба явно благоприятствовала Москве. В августе скончался монарх Польши и Литвы Александр. Последние годы жизни король тяжело болел сифилисом, широко распространившимся тогда в Европе, был практически парализован. Понимая, что дни его сочтены, Александр избрал своим преемником младшего брата Сигзмунда (пятого сына Казимира IV).

Сигизмунд I принял также титул великого князя Литовского. Василий III, действуя через вдову покойного, свою сестру Елену, пытался предложить на литовский престол собственную кандидатуру, но тщетно. Потерпев дипломатическую неудачу, московский князь начал войну.

На помощь Москве пришла «пятая колонна». Во времена Александра одним из наиболее влиятельных литовских вельмож был Михаил Львович Глинский. Блестяще образованный человек, он много путешествовал, бывал в Испании и Италии, где сменил унаследованное от предков православие на католицизм, храбро воевал с крымскими татарами. Прежний король чрезвычайно высоко ценил Глинского и щедро его награждал.

Но с переменой монарха положение бывшего фаворита изменилось. После того, как Сигизмунд лишил Михаила и его родственников нескольких высоких постов и владений, они решились на открытый мятеж, который подняли в начале 1508 г.

На помощь повстанцам поспешили московские полки, но военные действия складывались для них не слишком успешно. В конце 1508 г. между Литвой и Русью был заключен «вечный мир», который продержался, однако, всего 4 года. Впрочем, именно во время этой мирной передышки Василий III успел подчинить своей власти Псков.

В декабре 1512 г. началась новая Русско-литовская война. Среди московских воевод был и Михаил Глинский, который ушел из Литвы вместе с русскими войсками. Армия Василия III осадила Смоленск, но, как и ранее, не смогла одолеть мощных укреплений города.

Полным провалом завершилась попытка штурма, предпринятого в январе 1513 г., непосредственными участниками которого были воины из недавно покоренного Пскова. Как рассказывает летописец, Василий III приказал дать псковским «пищальникам» (воинам, вооруженным мушкетами – «пищалями») три бочки меда и три бочки пива, после чего они ночью двинулись на крепость вместе с пехотой из других городов. Набранные из крестьян вспомогательные отряды прикрывали стрелков с помощью деревянного «примета». Однако крепостная артиллерия встретила нападавших метким огнем. Штурм был отбит с большими потерями для русских [ 10 ].

Осада 1512-1513 г. завершилась неудачей. Новый поход под Смоленск летом 1513 г. тоже не принес успеха. Но Василий III явно отличался упорством и настойчивостью. В 1514 г. его войска вновь осадили Смоленск, и на этот раз город пал. Успех, однако, вскоре был в значительной мере поглощен тяжкой неудачей. Литовский военачальник Константин Острожский в битве под Оршей, нанес чудовищное, сокрушительное поражение московским воеводам Ивану Челядинину и Михаилу Голице.

После взятия русскими войсками Смоленска и битвы под Оршей война с попеременных успехом продолжалась еще много лет. Видную роль в ней сыграли Псковские земли. Так, в январе 1515 г. псковский наместник А. В. Сабуров совершил дерзкий набег на Рославль (ныне – в Смоленской обл.), захватил его и вернулся с богатой добычей. Осенью 1517 г., наоборот, литовцы напали на Псковские земли, предприняли попытку захватить Опочку, но, узнав о приближении московских полков, отступили.

В 1522 г. до предела истощенные войной противники подписали перемирие сроком на пять лет. Когда в 1527 г. срок соглашения истек, его продлили до 1533 г. Заключить «полноценный» мир никак не удавалось, потому что Сигизмунд I упорно не желал признать переход к России Смоленска.

Во время подготовки второго перемирия, в январе 1526 г., Василий III женился на племяннице Михаила Глинского, Елене Васильевне Глинской. Этому браку предшествовала довольно скандальная история развода московского князя с его первой женой Соломонией Сабуровой. Официальным поводом для разрыва послужило бесплодие государыни, которую затем спешно постригли в монахини.

Официальные летописцы впоследствии утверждали, что Соломония оставила суетный мир добровольно, чуть ли не сама просила о постриге, «видя неплодство из чрева своего». Есть, однако, иные свидетельства: несчастная женщина в монастырь идти вовсе не хотела и даже растоптала монашеское одеяние. Дело решил некий приближенный князя Иван Шигона, который не только резко отчитал ослушницу, но и ударил ее бичом [ 11 ]. Так или иначе, в ноябре 1525 г. Сабурову постригли в монахини.

Брак с Еленой Глинской укрепил позиции Василия III в Литве и упрочил его союз со Священной Римской империей, монарх которой очень ценил Михаила Глинского. Впрочем, определенную роль сыграли, наверное, и нежные чувства: Елена слыла среди современников редкой красавицей.

25 августа 1530 г. молодая супруга родила Василию III первого сына, которого нарекли, в честь деда, Иваном – будущего царя Ивана Грозного.

В жилах Ивана IV, таким образом, смешалась кровь нескольких наций. Мать его была представительницей русско-литовского рода, предположительно с татарскими корнями (Глинские возводили свой род к Мамаю, но это, скорее всего, легенда). Бабка по отцовской линии, Софья Палеолог – гречанкой, бабка по материнской линии (мать Елены) происходила из влиятельного сербского рода Якшичей. Добавим к этому более дальнее родство с родом Витовта (жена Василия I – Софья Витовтовна).

Данные факты красноречиво свидетельствуют: правящая династия на Руси по своей генеалогии издавна была, так сказать, «интернациональной», как, впрочем, и любая другая династия Европы. Иное дело, что по воспитанию, политическим устремлениям ее представители были именно русскими, точнее, даже будет сказать, московскими государями.

В то время, когда московский князь устраивал свои семейные дела, произошло чрезвычайно важное событие, во многом изменившее течение европейской политики.

В 1525 г. гроссмейстер Тевтонского ордена Альбрехт Бранденбургский, после того как проиграл очередную войну с Польшей, принял решение о роспуске ордена и создании Прусского герцогства, также находившегося под сюзеренитетом Польши. На политической карте мира, таким образом, появилось государство, которому предстояло сыграть чрезвычайно заметную роль в судьбах, без преувеличения, всего человечества. Вскоре Альбрехт отказался от католичества и принял лютеранство. Данные события многократно ослабили Ливонский орден, который и так уже не имел ни малейших шансов противостоять мощному Русскому государству.

Первая треть XVI в. стала также временем, когда в политических системах Руси и Польско-Литовской державы четко обрисовались не просто различные, а прямо-таки противоположные черты.

Василий III весьма настойчиво проводил режим сильной личной власти, закладывал основы самодержавия. Неслучайно многие исследователи видели корни мероприятий, проводимых Иваном Грозным, именно в деятельности его отца [ 12 ].

Сигизмунд I, напротив, шел на постоянные уступки аристократии, что, в конечном счете, вело к формированию аристократической монархии. Еще в 1505 г. шляхта (дворянство) добилась издание т. н. «Радомской конституции». Отныне все законы в стране могли приниматься только с согласия Вального Сейма – двухпалатного законодательного органа. Открывалась Радомская конституция фразой «Nihil novi» - «Никаких нововведений», т. е. вносить в нее любые изменения запрещалось.

«Не управив своей вотчины ничего»

В 1533 г. Василий III скончался от неизвестной болезни. Формально престол переходил к его старшему сыну Ивану, но, разумеется, на деле править трехлетний ребенок не мог.

Власть над страной приняла его мать, Елена Глинская, проявившая себя, как чрезвычайно энергичный и умный политик. Отстаивая право на полную власть, она не щадила никого, включая ближайших родственников. Так, она заключила в тюрьму собственного дядю, неукротимого честолюбца и авантюриста Михаила Глинского. Еще раньше оказался в темнице брат Василия III, дмитровский князь Юрий Иванович. Подобные «превентивные расправы» испугали многих бояр и князей. Начался настоящий исход аристократов, бежавших преимущественно в Литву.

События на Руси побудили Сигизмунда I предпринять попытку реванша. Сроки перемирия истекли, и летом 1534 г. литовский гетман Юрий Радзивилл разорил окрестности Чернигова. Началась война, вновь втянувшая в свою орбиту Псковские земли. Именно в связи с нею, в 1535 г., новгородцы и псковичи возвели к югу от Опочки новую крепость Себеж. Почти одновременно, на литовском рубеже, возникли крепости Заволочье и Велиж.

Война продолжалась до начала 1537 г., когда противники вступили в переговоры, сопровождавшиеся бурными спорами. Сначала литовцы потребовали отдать им Псков и Новгород, затем стали настаивать на возврате Смоленска, разрушении Себежа и Велижа. Закончилось дело заключением перемирия на 5 лет. Велиж остался в руках Руси, но захваченный Гомель пришлось вернуть Литве.

Вскоре после окончания войны, в апреле 1538 г., Елена Глинская умерла. Помимо успешной борьбы с внешним противником, в заслугу этой незаурядной женщине нужно поставить успешную денежную реформу и весьма разумное администрирование. Смерть нестарой правительницы, естественно, вызвала всяческие толки: упорно ходили слухи об отравлении, называли и виновников – князей Шуйских.

Иван IV остался полным сиротой, а в верхних эшелонах власти разразилась яростная борьба за власть между аристократическими кланами. Пользуясь малолетством князя, вельможи совершенно погрязли в интригах, заговорах, казнокрадстве и взаимных подлостях. Жестокие зрелища наложили на душу будущего царя неизгладимый отпечаток.

Юный князь очень рано приобрел своеобразные черты характера. Он был хорошо образован, любил чтение и мечтал о великих свершениях, но, одновременно, отличался жестокостью, отдающей откровенным садизмом. Весьма показателен в этом отношении эпизод ранней биографии Ивана, связанный с нашим городом.

Зимой 1546-1547 г. государь посетил Новгород и Псков. Псковичи надеялись пожаловаться ему на действия наместника князя Ивана Турунтая Пронского, но правитель никаких мер к разрешению конфликта не принял. Как с неудовольствием писал местный летописец, он причинил своим визитом «много протор и волокиты», но уехал, «не управив своей вотчины ничего» [ 13 ].

Псковичам не оставалось ничего другого, как отправить своих делегатов-«челобитчиков» в Москву (70 чел.). Те разыскали государя в одной из загородных резиденций, селе Острове. Аудиенция, однако, имела самые неожиданные и плачевные для просителей результаты. Иван Васильевич разгневался, поджигал псковичам бороды свечой, а потом приказал облить их горячим вином. Истерзанных, покрытых ожогами жалобщиков побросали на землю, в ожидании новых жестоких распоряжений государя. Дело могло закончиться совсем худо, но тут пришло известие, что в Москве сорвался с колокольни большой колокол, и Иван IV умчался в столицу [ 14 ].

В том же, 1547 году, Иван достиг совершеннолетия и был официально венчан на царство (в январе). Вскоре им, при поддержке тесного кружка единомышленников, началась подготовка реформ в административной и военной сфере. Целью этих реформ, не в последнюю очередь, была подготовка к расширению границ государства, в том числе к схватке за Прибалтику с ослабевшим, одряхлевшим Ливонским орденом.

Андрей МИХАЙЛОВ, доктор исторических наук, г. Санкт-Петербург, специально для «Псковской губернии»

Продолжение читайте в следующем номере газеты.

 

1 Галич (ныне на территории Костромской области) в XIII веке являлся столицей удельного Галичского княжества, в 1363 г. был присоединен к Московскому государству.

2 Носов Н. Е. Становление сословно-представительных учреждений в России. Л., 1969. С. 5-13; Зимин А. А. Витязь на распутье: Феодальная война в России XV в. М., 1991. С. 210.

3 Краевед Н. Ф. Окулич-Казарин характеризует его следующим образом: «Это был князь умный, деятельный и отважный. Он происходил из дома Гедимина и был православным, как большинство тогдашних литовских князей» (Окулич-Казарин Н. Ф. Спутник по древнему Пскову. Псков, 2001. С. 20).

4 Толстой Ю. В. Московия Джона Мильтона. М., 1875. С. 19.

5 Клулас И. Лоренцо Великолепный. М., 2007. С. 110.

6 Базилевич В. К. Внешняя политика Русского централизованного государства (вторая половина XV века). М., 1952. С. 296.

7 Зимин А. А. Россия на рубеже XV-XVI столетий: Очерки социально-политической истории. М., 1982. С. 104.

8 Герберштейн С. Записки о московских делах // Россия XV-XVII вв. глазами иностранцев. Л., 1986. С. 46.

9 Зимин А. А. Россия на рубеже XV-XVI столетий: Очерки социально-политической истории. М., 1982. С. 190.

10 Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Кн. III. Т. 5. М., 1960. С. 243.

11 Зимин А. А. Россия на пороге нового времени: Очерки политической истории России первой трети XVI в. М., 1972. С. 297.

12 Зимин А. А. Россия на пороге нового времени (Очерки политической истории России первой трети XVI в.). М., 1972. С. 423.

13 Флоря Б. Н. Иван Грозный. М., 2003. С. 21.

14 Через много лет, около 1569 г., князь Пронский, косвенно виновный в мучениях псковичей, был казнен по приказу Ивана, видимо, за контакты с Литвой. Близость к престолу, действительно, была чревата постоянной угрозой для жизни.