Показания барометра

«Рвёт буря моря, целый мир разрушаем
раздором и мором, кровавой зари
неистово пиршество – мы же вкушаем
покой, как цари».
Эрик Юхан Стагнелиус.
«К тленью» (перевод Нины Ставрогиной)

Вначале я этого кота придумал. Это было год назад. Кот был скандинавский. Поэтому я его назвал Эрик Рыжий. (Эрик Рыжий (Эйрик Рауди, Эйрик Рауда, Эйрик Торвальдсон (950-1003) – древнескандинавский мореплаватель и первооткрыватель, основавший первое поселение в Гренландии, родился на территории современной Норвегии.) А наяву он появился на юге Швеции в городе Кальмар. – Эрик Рыжий сидел на булыжной мостовой в старом городе и кого-то ждал. Заранее не договариваясь, мы общались на одном том же месте несколько дней подряд. Кажется, на третий день общения с русскими журналистами-велосипедистами Эрик Рыжий стал немного понимать по-русски.

Матс Йонассон, Кальмар (Швеция). Фото: Алексей Семёнов

Шведская весна

Одной из особенностей кальмарской газеты Baropmetrn («Барометр») является то, что газета скоро станет ещё и телевидением. Главный редактор Андерс Энстрём подсчитал, что на городском телевидении работают 4 журналиста, а в городской газете – 70. То есть ресурсов у его газеты несравнимо больше. И если закупить телевизионное оборудование и научить газетчиков снимать видео, то газету можно будет смотреть и на экране.

Однако пока что «Барометр» прежде всего привычная газета (бумага, сайт). В неё пока что можно заворачивать нежную шведскую треску. Ну и, конечно же, читать по утрам, благо газета ежедневная. Но редакционное здание рядом с Домским собором уже вовсю перестраивается, для того чтобы разместить там телестудию.

В 60-тысячном городе платная газета выходит тиражом в 40 тысяч. Читать местную газету – это традиция, уходящая в позапрошлый век («Барометр» основан в 1841 году).

Те, кто не хотел читать в ХIХ веке «Барометр», уезжали из Швеции в США. Конечно, были и другие причины отъезда. Швецию в XIX и в начале XX века покинуло около 1,3 млн человек. Тот, кому не осилить тетралогию Вильгельма Муберга «Эмигранты», может ограничиться прослушиванием мюзикла 1996 года «Кристина из Дювемолы» Бенни Андерссона и Бьёрна Ульвеуса (экс-ABBA), написанного по мотивам «Эмигрантов». Дювемола как раз находится в этих краях на юге Швеции. Здесь не очень богатая земля. В лесах и полях много камней. Наткнуться здесь на камень величиной с большое дерево – это нормально.

Замок г. Кальмар (Швеция). Фото: Алексей Семёнов

Однако если в ХIХ веке люди уезжали за океан в поисках лучшей жизни (в Америку отправилась четверть населения страны), то сейчас тот же пейзаж привлекает туристов и вообще любителей отдыха. Леса, склоны холмов, озёра… Места превратились в заповедные и дачные. Теперь эти места если и связаны с эмигрантами, то только с теми, кто приезжает в Швецию из других стран. В том числе и из России.

Но в Кальмаре, в отличие от Стокгольма, не чувствуется ничего глобального. В значительной степени здесь занимаются собой. Обустраивают свой дом, двор… Основное внимание уделяется местным новостям. Каждый день у какого-нибудь небольшого поселения лена (губернии) Кальмар в «Барометре» выходит своя страница. (Швеция состоит из 21 лена. Каждый лен делится на коммуны, общее количество всех коммун - 290.)

«Когда и в связи с чем вы последний раз упоминали на страницах «Барометра» Россию?» – спросил я Андерса Энстрёма.

Главный редактор начал перечислять: санкции, Путин, спорт…

Со спортом всё понятно. С афиш Кальмара на прохожих смотрит пятёрка сборной СССР по хоккею: Макаров-Ларионов-Крутов-Фетисов-Касатонов, которую здесь помнят как Red Army.

Однако Путин и санкции сейчас актуальнее. Санкции против России, например, ощутили шведские фермеры, производящие молоко. А ослабление рубля почувствовал даже художник Матс Йонассон, которого мы встретили в нескольких десятках километров от Кальмара. Его экстравагантные произведения из стекла и металла пользуются повышенным спросом.

«Эрик Рыжий», Кальмар (Швеция). Фото: Алексей Семёнов

«Раньше у нас было много русских покупателей, - объяснил Матс Йонассон, узнав, что мы из России. - Но с присоединением Крыма всё изменилось». Матс Йонассон дружески похлопал меня по плечу и неожиданно упомянул Никиту Хрущёва и Крым. После потрясений последнего года даже шведы, симпатизирующие России, к русским стали относиться с настороженностью. Не начнёт ли их собеседник говорить о «русской весне» - в противовес шведской? Впрочем, Матс Йонассон, кажется, не из тех, кто ждёт подвоха. Он широко улыбался, и в стеклах его поднятых на лоб очков отражались два корнета с его работы Duett med kornett.

Но меня больше привлекла работа Efter festen. Это было семь «пьяных» бокалов. «Что вас вдохновило на создание такой работы?» - «Композиция называется «После банкета», - засмеялся Матс Йонассон. – Но, кроме того, в процессе производства остаются кривые ножки».

В общем, если бы не было отходов производства, не было бы одной из лучших его работ, представленных в галерее в тот день. Но, возможно, причина не только в этом. Если судить по многочисленным работам разных мастеров, шведы вообще очень любят смещать центр тяжести в искусстве: изгибать, разгибать, совмещать, делать неожиданные акценты. Удивлять.

Шведская весна – тёплая. Всюду цветут сакуры, тюльпаны… Но потом кто-нибудь вдруг вспоминает Путина, и сразу на несколько секунд становится холоднее. Путина недобрым словом не упомянул разве что только молчаливый кот Эрик Рыжий.

Охлаждение между Швецией и Россией мало кого радует, но воспринимается это скорее как неизбежность. Происходящее похоже на химическую реакцию. Россия провела в Крыму и на Юго-Востоке Украины опыт. Его последствия, если глядеть из Швеции, не выглядят обнадёживающими.

«Хрусталёв», машину!

Что такое охлаждение и потепление наглядно нам показал стеклодув Ларс Андерссон. Опыт длился около часа. Ларс Андерссон, словно фокусник, ходил между двумя печами, температура в которых была 1000 и 1200 градусов. Он выдувал что-то таинственное. До последнего не было понятно, что именно (шар? вазу?). Оказалось, что плоское блюдо для фруктов. В таком случае фрукт должен быть экологически чистым, чтобы такое блюдо заслужить.

«После банкета», стекло, Матс Йонассон. Фото: Алексей Семёнов

Длинные трубки для выдувания стекла стояли в шкафчике и напоминали лыжные палки. А Ларс Андерссон постоянно крутил одну из них, временами прибегая к помощи ножниц и ложки. Не хватало разве что музыкального сопровождения. Голоса Хелен Сьюхольм, что ли, поющей в мюзикле «Кристина из Дювемолы». Тем более что в большом стеклодувном цеху помимо печей стояла ещё и сцена с музыкальными инструментами. Рядом располагались столики и даже барная стойка. Для желающих взглянуть на мир через сказочное стекло здесь устраиваются настоящие шоу, без которых в этот горячий во всех смыслах цех новых учеников уже, наверное, не привлечёшь. В 2012 году существовавшую здесь школу стеклодувов пришлось закрыть. Десять лет назад здесь училось 160 человек. Закрытие означает, что дешевое азиатское стекло наступает. Но мастера-стеклодувы не сдаются.

Неожиданно выяснилось, что в процессе создания стеклянных изделий вручную важнейшую роль играет бумажная пресса. Но не всякая, а качественная, сделанная на хорошей бумаге. В этот субботний вечер Ларс Андерссон применял Dagens industri от 5 апреля 2008 года. Свернутая в несколько слоёв газета использовалась как рукавица. Дотрагиваясь до раскалённого стекла через газету, мастер не чувствовал температуру в 1000 градусов. Газета для таких целей намного удобнее, чем монитор компьютера.

Чтобы стекло не растрескалось, блюдо начали охлаждать постепенно. Это было особенное потепление – до 500 градусов выше нуля.

Ларс Андерссон начал рассказывать об изготовлении хрусталя. Разумеется, упомянул и про классические 25 процентов оксида свинца, без которых хрусталь – не хрусталь. Во всяком случае, так считалось раньше. Но если вино хотя бы месяц простоит в таком хрустальном графине, то наступит очередная химическая реакция. Человек вместе с вином будет пить свинец. Так что свинец при производстве хрусталя здесь полностью исключили. Окись бария надёжнее.

«Памятник читателям» возле библиотеки города Кальмар. Фото: Алексей Семёнов

Нечто похожее происходит и в общественной жизни. Причём неважно в какой – шведской, российской… Всё вроде бы хорошо и красиво. Но тихо идут невидимые процессы, отравляющие жизнь.

Я спросил у главного редактора «Барометра» о том, делаются ли у них журналистские расследования? И если да, то о чём?

Оказывается, одна из самых важных тем, которые привлекают внимание читателей, – коммунальные услуги («именно там происходят самые важные решения»). Кроме того, одна из самых обсуждаемых тем в Швеции – здравоохранение.

Андерс Энстрём упомянул и ещё одну важную тему. Как в эти дни в «Барометре» готовится традиционная ежегодная статья о том, «в каких местах ест местный губернатор со своими гостями, и сколько это стоит». «Губернатор знает, что мы за этим следим, и поэтому он очень осторожен, - еле заметно улыбнулся главный редактор «Барометра». – Нам важно критично относиться к власти. Самое важное – держать власть под надзором и рассказывать людям, как государство работает, и объяснять им, как можно влиять на политиков».

Когда мы на велосипедах возвращались из редакции «Барометра», то проезжали мимо стадиона, где как раз тренировались футболисты. В местном клубе «Кальмар» сейчас играет родившийся в Кальмаре Расмус Эльм, с 2012 года выступавший за ЦСКА. Так Red Army добралась до Кальмара. Никто не пострадал.

Если в Вильнюсе памятник Фрэнку Заппе я целенаправленно искал часа два, то в Кальмаре портрет Заппы явился сам собой. Возле железнодорожного вокзала стоит небольшая закусочная Zappagrill c знаменитого «электрического Дон Кихота». Мимо неё в сторону Макдональдса то и дело пробегают зайцы. Их можно понять. Кто-то любит музыкальный авангард, а кто-то незатейливую поп-музыку.

* * *

У шведского поэта-романтика Стагнелиуса есть поэма «Владимир Великий». Он написал её в 1817 году, а посвятил победителю Наполеона Александру I. Поэма о крестителе Руси, киевском князе Владимире. Дом, в котором жил Стагнелиус в Кальмаре, находится совсем рядом с морем, вблизи от крепостной стены. Возле дома стоит фонтан с русалкой, у которой два хвоста. У Стагнелиуса были взгляды очень схожие с теми, что проповедуют многие нынешние российские публицисты. Стагнелиусу тоже казалось, что существует бездуховный Запад с безбожной Францией во главе, а ему противостоит духовная религиозная Россия. Для нынешней Швеции такие мысли Стагнелиуса, жившего двести лет назад, не очень характерны. [См.: А. Семёнов. Колёса любви; Чересполосица.] Зато другие строки этого поэта-романтика о разрушающемся вокруг мире и вкушении покоя (см. эпиграф.) для нынешней Швеции подходят необычайно. Особенно это касается тихой провинции у моря, по которой ходит рыжий кот с зелёным ошейником.