Мы ставим точки над I
ОСНОВАНА В АВГУСТЕ 2000 года
Читать газету
Общество | Society
Светлана ПРОКОПЬЕВА. 21 февраля 2017, 17:47
«Все мы люди живые, никто не застрахован от ошибок. Бывают ошибки врачебные, бывают ошибки пациентов — неправильно принимали лекарство, — рассуждает псковичка Галина Кивимяги, раскладывая на столе свои медицинские документы. — Но что меня больше всего поразило — это равнодушие и пренебрежительное отношение».
С Галиной Николаевной мы познакомились, когда вместе добивались — и добились — реставрации храма Сергия с Залужья в Пскове. Историю своей болезни она попросила рассказать в газете, чтобы другие жители города не попались в ту же ловушку.
Галине Николаевне 64 года, из которых 42 она преподает иностранные языки. Годы — серьёзная нагрузка для сердца, и недавно Галина Николаевна начала лечиться от аритмии. Ей был прописан варфарин — лекарство, которое разжижает кровь. Варфарин считается очень эффективным антикоагулянтом, однако и опасным тоже. Достаточно сказать, что первоначально, в 1948 году, это средство было запатентовано как яд против грызунов и только в 1954 году было разрешено его медицинское использование для людей.
Варфарин прописывают пациентам, когда есть опасность образования тромбов. Во время лечения необходимо регулярно измерять МНО (международное нормализованное отношение) — лабораторный показатель свёртываемости крови. При терапии варфарином требуется целевой уровень МНО в диапазоне 2-3 (просто запомните эти цифры).
Галина Кивимяги. Фото: Светлана Прокопьева / «ПГ»
Принимать варфарин нужно под строгим наблюдением врача и ни в коем случае не пытаться самостоятельно менять дозу или режим приёма препарата.
«Но врачам некогда, в поликлинику не попасть, очереди большие. Все мы думаем, что с нами ничего не случится», — оправдывает себя Галина Кивимяги. Некоторое время назад, услышав от терапевта, что нужно увеличить дозировку, она стала принимать ежедневно не полторы, а три таблетки в два приёма.
Возможно, свою лепту внесло и лечение вен, при котором ей также прописали антикоагулянты. Плюс потребовалось купировать приступ аритмии. В результате моча, простите за низкий жанр, стала бордового цвета (из-за примеси крови).
«Сначала я думала, само пройдёт, перестану принимать варфарин — и всё», — говорит Галина Николаевна. Она ждала день, два, но на третий позвонила в поликлинику, чтобы записаться на приём к врачу. Это была пятница, 10 февраля. Свободный номерок нашёлся только на среду.
К кровотечению добавилась ещё и боль в почках, которая не давала заснуть. В субботу утром Галина Кивимяги не выдержала и позвонила в скорую. К ней приехал дежурный врач и с такими симптомами, заподозрив передозировку варфарина, немедленно отправил её в больницу.
Скорая доставила Галину Николаевну в приёмное отделение Псковской областной больницы. Там у пациентки взяли на анализ кровь, мочу, сделали УЗИ почек. На этом лечение вроде как закончилось. Подождав какое-то время, Галина Кивимяги сама подошла к врачу, дежурившему у стойки. «Доктор, вы меня не забыли?» — «А вам сейчас укол сделают!»
После укола дежурный врач («Молодой, высокий, богатырь такой», — описывает его Галина Николаевна) стал отправлять пациентку домой: дескать, всё, что нужно, мы сделали, теперь требуется только амбулаторное лечение, «обращайтесь к тому врачу, кто прописал вам варфарин, а я хирург, по моей части у вас ничего нет». Пациентка оказалась упрямой и стала настаивать на приёме у терапевта. Доктор попросил подойти коллегу. Молодая женщина запомнилась Галине Николаевне обилием косметики и заметным запахом табака. Она, не глядя в медкарту, повторила всё то же самое, что сказал хирург: отправляйтесь домой, лечитесь дальше у своего терапевта.
Делать нечего. Оказавшись дома, Галина Николаевна стала разбирать бумаги, которые привезла с собой. Она обнаружила, что в анализе мочи нет половины показателей, а в справке о госпитализации — фамилии врача, который прописал ей укол. Да и действие препарата (этамзилат для остановки кровотечений), как подсказал интернет, закончится через несколько часов. А состояние не улучшалось.
«Я поняла, что я в такой ситуации, что могу просто погибнуть…» — рассказывает Галина Николаевна.
Вечером она снова отправилась в областную больницу — уже сама, на такси. Оказавшись в приёмном отделении во второй раз, женщина настойчиво потребовала внимания. На этот раз Галина Кивимяги выяснила имя-отчество дежурившего богатыря — Тимофей Андреевич Антонов из отделения рентген-хирургических методов диагностики и лечения. Он подписал её справку, отказался сообщить имя своей коллеги из дневной смены и ушёл.
К Галине Николаевне подошла врач-гематолог Елена Сукманюк. Она измерила пациентке давление — было 220 на 110 — и сразу ушла собирать консилиум, который определил Галину Кивимяги в отделение урологии. А на следующий день, в воскресенье, дежурный врач назначил ей срочное переливание плазмы крови. Глаза у него, когда смотрел анализы, были «огромные, перепуганные», вспоминает Галина Николаевна.
В результате она провела в больнице четыре дня. Кровотечение остановили, сделали полное обследование и выписали. Галина Кивимяги задаётся вопросом: почему с первого раза так нельзя было?
Галина Николаевна до сих пор не оправилась от пережитого страха. Очень неприятно понимать, что жизнь в опасности, а в помощи тебе отказывают. «Сейчас такая медицина, что если ты грамотный — ты будешь жить. А нет — так и…», — вздыхает она.
Да, нынче грамотные пошли пациенты: чуть что — лезут в интернет, читают всё подряд про свои болячки, а потом перепроверяют назначения. Врачей, должно быть, бесит такое самолечение: зачем, спрашивается, учиться шесть лет в медицинском вузе, чтобы потом тебя поправлял больной, перечитавший «Википедию»? Но, к сожалению, встречаются случаи, когда больной с интернетом «лучше знает», чем врач с дипломом.
Как сказано в выписном эпикризе у Галины Кивимяги, при поступлении в больницу протромбин у неё был 8% (это показатель свёртываемости крови, норма — от 78 до 142%), МНО — 10,21 (должно быть 2-3). При этом было известно о передозировке опасным лекарством. Что помешало сразу госпитализировать такого больного?
Заведующая приёмным отделением Псковской областной больницы Полина Моршанская затруднилась ответить на этот вопрос. Сама она не работала в ту субботу и в деталях с этим случаем не знакома: «Я коллег не осуждаю, ситуации разные бывают…» Полина Павловна пояснила «Псковской губернии», что в год в приёмное отделение обращается порядка 40 тысяч человек, и госпитализировать всех, разумеется, нет возможности. Как правило, больные получают неотложную помощь и, если можно лечиться амбулаторно, отправляются домой. Но сделать дома переливание крови действительно невозможно, согласилась она.
Полина Павловна несколько раз уточнила, были ли известны результаты анализа крови пациента при первом обращении. «Наверное, я бы тоже настояла на госпитализации, — предположила она, — с таким МНО обычно мы госпитализируем».
Врач Тимофей Антонов, который принял Галину Кивимяги при первом обращении в отделение, сразу вспомнил, о ком идёт речь. Но он уверил «Псковскую губернию», что не отказывал женщине в помощи. Это, дескать, вообще не в его компетенции: «Я дал свои рекомендации, и всё. В истории болезни всё написано». По словам Тимофея Андреевича, решение о госпитализации принимает дежурный терапевт, и гематолог, которая положила в больницу Галину Николаевну, работала вечером в субботу как раз с этим статусом. Кем была его коллега, которая днём отправила пациентку домой, он сообщить отказался. «Придите в приёмное отделение и там спросите».
В приёмном отделении действительно «все ходы записаны» — есть график дежурств и всё такое. А поскольку Галина Кивимяги всё же решила написать жалобу на имя главврача, таинственному инкогнито, скорее всего, придётся отвечать за свои действия.
В свою очередь, зная общее состояние российского, и в частности псковского, здравоохранения, мы не хотим устраивать охоту на ведьм и клеймить позором специалиста, который, судя по всему, действительно проявил прискорбное равнодушие к больному. К счастью, всё обошлось, угроза жизни миновала — но только благодаря настойчивости пациента. Да, мы все знаем про плохое финансирование, дефицит кадров, перегруженность врачей и их низкие зарплаты. Но когда речь о жизни и здоровье человека, ссылки на «объективные причины» не выглядят убедительными.
.jpg)